Александр Варго - Они не поверили

Ира Линицкая в целом неплохая девчонка, но заслуживала много больше, чем мог ей предложить Дэн. Она — студентка финансово-экономического факультета МГИМО, параллельно работает на двух работах, живет в общежитии. Он — сын довольно влиятельных родителей, облизанный и обхаживаемый ими с самого детства, в прошлом — большой любитель заложить за воротник. Вопрос карьеры его отец в один прекрасный день поставил ребром — поступление в вуз (естественно, престижный) либо пусть сушит сухари и учит воинские уставы. Страх попасть в армию оказался сильнее тяги к спиртному, хотя большого толка от учебы Дениса не было — сроки решения проблем с экзаменами зависели от толщины конверта, вручаемого под столом тому или иному преподавателю.

Я был уверен, что эта поездка разболтает Дэна и он снова потянется к бутылке. Бог знает, что Ирину держит возле него.

Тем не менее я был несказанно удивлен, как трепетно относится к ней Дэн. Всегда дурашливый, он, казалось, никогда не бывает серьезным. Сколько я его помню, в разговоре с девушками он вел себя довольно цинично и развязно. Иру же он боготворил и не отпускал от себя ни на шаг.

На Денисе ярко-голубая футболка с изображением мышонка и надписью: «I like milk, because it comes from tits», [2] Я люблю молоко, потому что оно выходит из сисек (англ.). короткие шорты и кеды. Его длинные темно-русые волосы перехвачены кожаным ремешком. На правом плече Дэна пристроилась его питомица — белая крыса по имени Зина. Глупее имени для крысы не придумаешь.

Ко мне подошел водитель — паренек лет двадцати — двадцати трех, в шлепанцах и засаленной рубашке, под мышками темнели пятна пота. На худой загорелой груди болтается клык какого-то зверя, с уголка рта свисает «прима». Попытка казаться суровым выглядела у него печально, а сигарета скорее заставляла слезиться его левый глаз, чем придавала крутой вид.

— Когда трогаемся?

Я посмотрел на часы.

— Скоро. Это твой молочный? — Я ткнул пальцем в висящий на его шее клык.

Парень разинул рот:

— Че?

Я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться.

— Нет, все в порядке.

Водитель выпустил дым и, демонстративно сплюнув, вразвалочку пошел к кабине. Я посмотрел ему вслед.

(Через какое-то время он женится на глупой девушке, они наплодят глупых детей, жена растолстеет, а он умрет от рака легких либо расшибет в пьяном угаре себе голову.)

К отправлению все было готово, я допил пиво и зашвырнул бутылку в кусты. Затем, поразмыслив, что ехать нам как минимум два часа, решил облегчиться.

— Отправление физиологической нужды в пределах видимости с федеральной дороги влечет наложение административного взыскания, — нравоучительно сказал Виталик, пристроившись рядом.

Я промолчал. Юрист хренов.

Пока он возился с «молнией», я подумал, что один из моих лучших друзей увел у меня девушку. Этот человек — Сосновцев Виталий, или Вит, как я его называл с детства, с которым преодолено немало жизненных трудностей. Идея ехать в таком составе туда, куда мы направляемся, мне уже явно не нравилась.

«Господи, неужели это свершилось?! Как я мечтала, надеялась, ждала этого момента, и вот наконец он настал! Хотя с Дианой мы давно не виделись, я все равно люблю ее и всегда рада видеть ее. Родители наши разругались — дураки, да и только. Дианин папа приревновал свою жену к моему отцу, вот смеху! В тот день они напились у нас на даче и Валерий Георгиевич (ее папа) сказал моему отцу, что ему все известно и он часто видел его с Надеждой вместе. Дело закончилось бы дракой, если бы не вмешались тетя Надя и я. С тех пор мы почти не виделись, и вот вчера все окончательно решилось — я еду с ребятами. Сколько было уговоров и слез!

Отец был категорически против и наотрез отказался отпускать меня. С тех пор как умерла мама, многое изменилось, и он сильно привязался ко мне. Горе сближает, сейчас та душевная рана затянулась, и жизнь продолжается. Вчера отец пришел навеселе, и я все рассказала ему о своей предстоящей поездке. Что тут было! Стукнув кулаком по столу, он рявкнул: „Свою дочь на блядки не пущу!“ Однако как только он услышал имя Димы, то лицо его сразу смягчилось. Он давно его знал и хорошо к нему относился. Мне лично Дима не очень нравится — постоянно шляется с мотоциклетной шпаной, откалывает тупые шуточки в стиле этих американских даунов — Бивиса и Батхеда. Что у них с Дианой общего, не пойму. Правда, Диана говорила, что он сделает для нее все, что она пожелает. В последнее время у них что-то не ладится, и она мельком упомянула, что в эту поездку они едут уже просто как друзья. Но отцу Дима очень нравится, и он взял с меня слово, что я буду его держаться.

Мне не сказали точно, куда мы едем, я знаю лишь, что на какую-то турбазу в районе Новороссийска. Вообще-то Диана мне сказала, что в нашей компании, возможно, будут ребята, которые не прочь бы познакомиться с девушкой, ибо идут без пары. Интересно, знаю ли я их?

Все, пойду собирать вещи».

Последние приготовления закончены, и «Икарус» тронулся, поднимая клубы горячей пыли.

Так совпало, что у всех нас примерно в одно и то же время выдалось свободное время, и было решено совершить поездку на море. Вопрос с выбором конкретного места быстро решил Вит — он предложил сорваться в Красную Щель. Помню, как он восхищался ею после того, как впервые побывал там, и я не сомневался, что там действительно клево — у Вита вкус что надо. (Точно что надо, посмотри внимательно, какая девица сидит у него на коленях…)

Волна ревности снова захлестнула меня с головой, вызвав прилив раздражения. Стиснув зубы, я пытался сосредоточиться на проносящемся мимо пейзаже, загоняя мысли о Ди в самые потаенные уголки подсознания…

С деньгами тоже проблем не было — каждый наскреб по 300–400 долларов, основной вклад, конечно же, сделал Дэн. Честно глядя в глаза своему строгому папане, он сказал, что едет со своими друзьями-студентами в Крым изучать местную флору с фауной, а также собирать гербарии. Прослезившийся старик, не торгуясь, выложил требуемую Дэном сумму порядка 2000 долларов, и вот мы в дороге.

Идея отправиться в поход в одно из самых глухих и диких мест, затерянных где-то в горах на юге России, куда можно добраться только по воде либо на вертолете, — что может быть заманчивее?

Где-то в глубине души я тешил себя надеждой, что кардинальная смена обстановки изменит настрой Дианы по отношению ко мне, и всю дорогу я ждал, что она снимет с себя эту холодную маску безразличия, подойдет и скажет: «Да, мы наломали много дров, мы оба в какой-то степени виноваты в том, что произошло, но теперь я хочу с тобой серьезно поговорить», — и посмотрит мне в глаза так, что я сразу все пойму, и мы крепко обнимемся… Но… подобное бывает только в мыльных операх и дешевых романах.